Как говорит мой сын: “Не надо долго…”
А я заврался.
Ночь была как тать
Слезились фонари – ни дать ни взять
От попаданья острого осколка:
(нажата кнопка. Сокрушая тьму
метнулся свет к открытому окну
и выпал из него плашмя и вдрызг
рассыпав миллионы острых брызг).
Слезились фонари. Желтел туманясь
В песочнице забытый сыном заяц.
А сын мой спал и вздрагивал во сне.
Я у окна и тени на стене
Моим учились жестам.
Год змеи…
Забыв о всепрощенье и любви
Мальчишки разряжали автоматы
и оставляли алые заплаты
На чьих-то спинах…
…Что это со мной?
Я у окна. Бредёт по мостовой
Солдат-мальчишка с костылём в руке.
Мой сын уснул. И сердце в закутке
его стучится в такте костылей –
не убей… не убей… не убей…
Январь. Дожди. Я выхожу из дома.
Всё та же плешь набухшего балкона
Блестит при свете пьяных фонарей.
Был год Змеи. Да только Водолей
всё лил и лил и путал всё вокруг
и поднимали сотни чёрных рук
деревья как в молитве перед Богом
желая вырвать корни и уйти
в пустынь где благодатна явь и тишь
развеяна песком по всем дорогам.
Я вышел в дождь закутавшись в пальто
И простоял забыв про сигареты
И слушал как скрипела ось планеты…
Потом – квартира. Ручка. Стул и стол
И только жизнь вливалась сонно в Лету.