Живу, люблю и повторяю имя,
Как ворожбу нарочно сладких слов.
Пишу, пою сквозь километров длины
И проклинаю страсть ночных стихов.
Болтаю смело, заливаясь хмелем,
Хамлю прохожим сумрачных аллей.
Через окно влезая в хрупкий терем,
Больших и прочных жалую гостей.
Плюю в лицо гнилым аристократам,
Сбиваю треуголки, ордена
С тех, про кого могучим русским матом
Слагает песнь нерусская страна.
Терплю отчаявшихся и подонков,
Хочу увидеть этот мир другим.
Я долго не могу сидеть в печёнках
И возвращаться в отчий край чужим!
Я не могу рыдать у изголовья
Больничной койки так же, как они,
И провожать в последний путь героя
С оглядкой на высокие чины.
Я не могу коверкать то, что было,
Но осуждаю то, что есть сейчас,
Когда здоровой молодой кобылой
Вдруг правит прокажённый свинопас.
Она заржёт, копытом приударит,
То на дыбы метнётся, то рывком,
Но крепче шпоры ей в бока засадит,
Но громче свистнет булавой-кнутом.
Тащи в слезах, тащи на зло, лошадка!
Благословен пусть будет этот путь.
И на меня ты не гляди украдкой,
Я, как и все, мечтаю отдохнуть,
Пожить в любви, и повторяя имя,
Как ворожбу нарочно сладких слов,
Писать и петь наедине с любимой,
Обожествляя страсть ночных стихов.
