Весь от бака до юта изранен фрегат
И любая каюта как истинный ад.
Здесь сегодня решали – жизнь или смерть,
И сюжет выбирали, как кому умереть.
Кто-то спит, окровавлен, застрелен в упор.
Из грот-мачты торчит абордажный багор.
Металлическим жалом, словно в палубу врос,
Пригвожденный кинжалом безродный матрос.
Как лохмотья свисает белье парусов,
Все в мозгах и в крови стариков и юнцов.
Изувеченных трупов ни счесть у борта,
Что ж, воистину смерти страшна красота.
И под пушечный залп танцевали тела,
Чем рискуют, забыв в этой пляске,
Умирая, в палитру слепого огня
Добавляя своей алой краски.
И под этот тупой бесноватый аврал
Юнга вышел рубиться под огненный шквал
И безвременно стал капитаном.
Навалившись всем телом, он обнял штурвал,
Богу душу отдав, из зияющих ран
Захлебнувшись кровавым фонтаном.
И казалось, что сам Посейдон, морской черт,
Свою жертву на палубе ищет,
И матерых убийц доводило до рвот
Когда с чавканьем пика входила в живот,
Словно риф в корабельное днище.
В абордажном бою перебито весло
О хребет непутевого сына,
Кто пытался сбежать тех волной унесло,
Век на дне им лежать, море душу спасло,
От стыда их сокрывши пучиной.
Те ж кто выжил, как тени вставали из вод
И их взгляд был страшней люцифера,
И по якорной цепи вползая на борт,
Эти чертовы дети проклятьем с аорт
Поносили своих офицеров.
Но предателей вмиг остывали тела
Охлаждаясь соленой водою.
Кто в испуге кричали, побледнев до бела,
Тех свои же кончали за эти дела,
Наслаждаясь истерикой боя.
И над сорванным реем под вопли атак,
Освящая кровавую битву,
Гордо в воздухе реял потрепанный флаг,
Над телами, читая молитву.
2-3.05.2008
