|
*это продолжение.
начало читай в предыдущей публикации
Оливия К.
Что было с этой головою,
Не скажешь пушкинской строфою!
Похоже, ночь не задалась:
Синел подбитый кем-то глаз,
Нос, с корнеплодом неким схожий,
Смущал растерзанною кожей,
А три последних волоска
Пыталась дряблая рука
Привычно разложить по плешке.
Рот в нервной крИвился усмешке
И пальцы корчились в горсти:
- Вот стерва, хосподи прости!
- А чё случилось, дед Федотка?
Палёная попалась водка?
Свинью подклало естество?
Не поделили штоль чего?
- Дык ты же знаешь Таньку, Толька!
Мы с ней продрали очи только,
Как с просьбой обратился я:
«Мне тошно, милая моя!»
Ты не пошла б до магазину?
И чё я вечно рот разину?
Она ж не спорит отродясь,
А молча сковородкой - хрясь!
И вот лежу, подбитый ею,
Всей организьмою болею!
Виктория С.
Федот умолк. Потом в печали
Минуты две они молчали,
Когда от невесёлых дум
Их вдруг отвлёк какой-то шум.
Вдали раздался топот дробный,
Потом – кошмарный вопль утробный,
Такой, что не опишет стих.
Друзья вскочили. Взорам их
Явилась страшная картина:
Ветфельдшерица Валентина
По улицам села неслась,
Взбивая сапогами грязь,
За ней, как под прикрытьем танка,
Бежала Верка-практикантка,
За нею скотник, дед Пахом,
Бежал, махая лопухом,
Два свекловода-бригадира,
Бухгалтер, табельщица Ира,
И тракторист, и агроном -
Бежали все в строю одном.
Гроза лугов, полей, угодий,
За ними гнался бык Мефодий,
И, не страшась кнута и вил,
Поддать под зад им норовил.
И не было конца забаве
«Ни в чистом поле, ни в дубраве».
Оливия К.
Воззрясь на то, с каким задором
По тракту пёр взопревший люд,
Федот побыть тореадором
Решился в несколько минут.
Пускай и хлипкого был вида,
Его давно влекла коррида!
И, даже будучи мальцом,
Он, раскрасневшимся лицом
И воплем в децибелов двести,
Заставить мог застыть на месте
Вола, корову и быка!
А тут, натужившись слегка,
Такую он издал сирену,
Что, как убившийся об стену,
Мефодька телом вдруг обмяк
И всей махиной оземь бряк!
И вся толпа, что шла аллюром,
С лиц выражением понурым
В бурьяне придорожном враз,
Как по команде, разлеглась!
Лишь кумачовый лик Федота
Достоин был цветного фото,
Но… через самый краткий миг
Геройский сторож как-то сник -
СтатУя встала из бурьяна!
«Ужель та самая Татьяна»?
Ольга Н.
Федот, как в землю ни увяз,
При виде фурии взъярённой
Вскочил и подхватился враз
Бежать по улице бессонной.
За ним Мефодий. Он слегка
уже оправился от шока.
И хочет непременно в ж...
Поддеть рогами мужика.
Федот бежит, живой пока,
От Таньки или от быка.
И слышут все односельчане
"тяжёло-звонкое скаканье"
под звук родного матерка.
Виктория С.
В свои права вступала осень,
Желтел на солнце косогор
Сравнявшись в беге с диким лосем,
Бежал Федот во весь опор
По бездорожью, лужам, грязи
(С трудом проедешь на КАМазе),
В поля, где средь унылых гряд
Сидел студенческий отряд...
Читатель, помнишь, в дни былые
И нас возили на поля -
Сентябрь, раскисшая земля,
С похмелья бригадиры злые
Нам каждый день привычно врут:
"Не пропадёт ваш скорбный труд"
Кончаю приступ ностальгии -
Он тут не нужен ни хрена,
Тем более, совсем другие
Настали ныне времена.
Прости, колхоз, конец халяве,
Студент в своём законном праве,
Он в поле только до шести,
И труд бесплатный не в чести!
Был у студентов час обеда,
Когда Федот, быком гоним,
Едва дыша, ворвался к ним,
Тем самым сбив врага со следа,
И пал, лишь прохрипев: "Налей!"
"Под злаком северных полей"
Оливия К.
Студент, жалея старикана,
На дно гранёного стакана
Плеснул креплёного вина.
Федот, испив его до дна,
Просёк, что уж поскольку даром
Есть шанс надраться «Солнцедаром»,
Он соблюдёт свой интерес!
К тому же, переживши стресс,
Желал единственно покою,
А потому, кивнув башкою
На возбуждающий предмет,
Вздохнул: «Соколик, спасу нет,
Долей-ка влаги из бутыли!
И, кстати, давеча не ты ли
Меня так выручил, сынок,
«Когда не в шутку занемог»
И еле спасся от удара
Я жалкой дозой «Солнцедара»?!
С трудом ловя обрывки бреда,
Студент таращился на деда
И вдруг добавил со смешком:
«Тебя поднял я портвешком!»
У старика от этой вести
Вовсю глаза на мокром месте!
И в возлияньях вечер тот
Провёл истерзанный Федот,
Бубня в усы: «И как же чудно!
Как, понимаешь, славно, брат!
«Ах, обмануть меня не трудно!
Я сам обманываться рад!»
Ольга Н.
"Татьяна, русская душою"
Меж тем смекнула, что она,
Пожалуй, что оскорблена.
И, взяв с собой ведро помоев,
Ухват и боевой задор,
Отправилась на задний двор.
Сквозь тайный лаз, а не в ворота,
В чужой пролезла огород,
В засаду села у ворот
С помоями. И ждёт федота,
Шипя: "Постой-ка брат Мусью" -
(Увы, но тут строку свою
Оставил Лермонтов - не Пушкин.
У Пушкина такого нет.
Должно быть, не привык поэт,
Чтобы его с гнильём в кадушке
Встречала Гончарова. Он
Хотя и слыл известным хватом,
Не слишком долго был женатым,
А потому неискушён.
Откуда ж опыт Михаила,
Ума не приложу), но я
Похоже, сильно отступила
В бок от повествования.
Виктория С.
Федот закончил вечер славно
(Ах, уважал он портвешок!
А на халяву - и подавно)
И испытал бедняга шок -
Такой, что вздрогнул каждый атом -
Едва добравшись до ворот...
Могуч и славен был Федот.
Да, жаль его. Сражён ухватом,
Он не успел промолвить: "бля!",
Как приняла его земля.
Так непокорного смутьяна
К порядку призвала Татьяна,
Добавив мстительно к тому ж
Холодный из помоев душ.
И вот помоями облитый,
Ухватом Танькиным прибитый,
Федот, почти сознанья без,
Сумел промолвить лишь на это:
-"И, полно, Таня! В эти лета"
Иной быть должен интерес,
Чем по селу скакать с дубиной
За пьяной хоть, но половиной!
Оливия К.
«Деревня, где скучал Евгений»,
Студент и несомненный гений
По части каверз и затей,
Во тьму степенно погружалась…
К себе испытывая жалость,
Галина вымыла детей
И уложила их в кровати…
Федот, стянув штаны на вате,
Стоял смиренно над очком…
Жена, назвав его сморчком
И встретив звонкой оплеухой,
Жужжа назойливою мухой,
Спускала злобные пары…
А Заиграев, до поры
Теснимый гневною Галиной,
Сразил её тирадой длинной,
Что, мол, пора бы знать и честь:
Часы давно пробили шесть,
А он сухой, как Кара-Кумы,
И ритм его привычный сбит,
А у неё вмещают думы
Один лишь заскорузлый быт,
И во-об-ще душа примата!
А это боль, и кроме мата,
Он подобрать не в силах слов!
И следом в дверь, и был таков!
Залив сушняк пивком, как надо,
Рванул до Розы без доклада,
Вошёл, присел на табурет
И тут заметил … пару кед!
Затем раздался бас из спальной:
«Ах, Роз, не будь такой буквальной.
Да мне твой хмырь по фонарю.
Дай телеса-то рассмотрю!»
А Роза мялась – этот Женька
Её собой пугал маненько:
Годков от силы двадцати,
А как умеет завести!
Он полюбился Розе сходу,
Ботвы надёргав с огороду
Часа всего за полтора.
Потом поленья со двора
Унёс к печи, сложив там горкой,
И пах не кислою махоркой,
А сигаретами «BT»!
А после, сидя на тахте,
Сказал, запив конфетку чаем:
«И что же, Роза, мы скучаем?
Считаю, самэ тайм мэйк лав!»
И Роза, все дела послав,
С ним забавлялась всяко-разно,
Познав все прелести оргазма…
Их стоны слыша, Заиграев
Являя стойкость самураев,
Свой, было, обнажил живот,
Искал-искал тесак, да вот
Наткнулся взглядом на бутылку.
И не унылую ухмылку,
А взор, исполненный тепла,
Вдруг отразили зеркала!
Потом на Розином крыльце,
С блаженной миной на лице
Он предался мирским забавам
«В уединенье величавом»!
2013
ID:
456337
Рубрика: Поезія,
дата надходження: 24.10.2013 13:26:35
© дата внесення змiн: 24.10.2013 13:26:35
автор: Оливия К.
Вкажіть причину вашої скарги
|
