1
Кроме речного сплава
бревен по узкой реке
видна часть деревни справа,
слева видны в песке,
в деревьях, в кричащих чайках –
мелкие островки.
Я стою на причале.
Я сравниваю буйки,
качающиеся на волнах
с твоими. И от реки
оставшееся в кружевах
беспокойство мой взгляд
нащупывает. Оно хоть
и вписывается в уклад
семейного быта, дерзает ёкать
в левой части груди.
Прислоняю ладонь в груди я,
к волненьям, которых в ней пруд-пруди,
в которой – тахикардия,
и ощущаю – оторопь
пробегающую вдоль спины
неописуемой опрометью
заползающую в штаны.
Я видел армию Афродит,
тонконогих Венер;
и на волнах ланит
для смущенья пример.
Я топтал те шелка,
что для ласк рождены;
и касалась рука
тайных прерий княжны.
И сбегал на плеча
лани той водопад,
о грядущем шепча
под ладонью и над.
И твоею я был
сладкой девочкой, под,
попадая твой, пыл.
Ты кончала и мед
этот тёк по ногам.
Или лучше – нектар.
Как надменным богам
моей Греции – дар.
Но нынче спокойно, тихо.
Бревна тонут в реке.
И в грядущее выход
я черчу на песке –
потому что волненье знаки
все равно зачерпнет,
как бы не были наги
ты и я, в свой черед.
2
Сосала и сосала. И сосала.
Потом устала, кончив. И легла.
А утром целовала в полнакала.
А вечером и вовсе не дала.
Но ночью, только я на сон решился,
Уже разделся и определился,
Как рот её умелый приложился,
К тому, чем я, естественно, гордился.
И снова язычок коснулся члена.
И снова я ласкал ее колено.
И если бы не ночь, и не усталость,
Всё это бы, конечно, продолжалось.
И вновь рассвет будил ее со смаком.
И ставить я ее решился раком.
Затем, что бы быстрее просыпалась.
Но по утрам она меня – стеснялась.
По вечерам же секса не хотела.
А по ночам – не ведала предела.
И только дни мы порознь проводили.
Работали. Теченьем жизни плыли.
По праздникам мы с нею напивались.
По праздникам мы с нею занимались
Любовью. И в обнимку просыпались
С сартиром, как того, хотел бы Бахус.
И был забыт Гораций и Лукреций.
И не было на Плиния сестерций.
К чему, ослам, за изгородью куцей,
Метаморфоза – это знает Луций.
Мы забывали мир в объятьях неги.
И джаз звучал и плыл в объятья регги.
И вновь она свои трусы в горошек
Спускала и желала между ножек.
Не хочу вас страшить,но к сожалению все прелюбодеи после пятидесяти становятся антипрелюбодеями.
Готовите ли ,мой друг, вы себя к перемене
хобби,так сказать?Думаете ли над тем,чем заполните,образовавшуюся пустоту? В поддержку:Это не так страшно,
многие с этим как-то живут.
Жена антипрелюбодея.
