Распорочки

Во  времена  моего  детства  послевоенную  страну  Советов  то  и  дело  сотрясали  всевозможные  дефициты.

Вначале  дефицитом  было  всё,  даже  хлеб.  Его  привозили  в  магазин  из  пекарни  только  что  выпеченным,  ещё  горячим,  мягким  и  ароматным,  в  специальной  будке,  установленной  на  телеге,  и  продавали  на  вес.
Когда  привезут  —  никто  не  знал,  и  потому  уже  с  утра  возле  магазина,  из  окна  которого  будут  продавать  хлеб,  выстраивалась  длинная  очередь.

Мои  родители  днём  всегда  работали,  и  потому  уже  с  ранних  лет  обязанность  покупки  хлеба  была  возложена  на  меня,  старшую  дочь  в  семье.
Когда  я  утром  прибегала  к  магазину,  там  уже  стояла  толпа  народа.
И  когда  они  пришли?  Не  иначе,  ещё  часов  в  пять!
Спросив:  -  Кто  крайний?,  -  старалась  хорошенько  запомнить  ответившего,  а  затем  и  того,  кто  занял  очередь  за  мной.    Стоять  на  одном  месте  было  неинтересно  и  я  находила  себе  какое-нибудь  занятие:  считала  вагоны,  идя  вдоль  длинного  состава  поезда,  стоящего  на  железной  дороге,  напротив  магазина,  или  бежала  лакомиться  костистыми  ягодами  боярышника,  росшего  справа  и  слева  вдоль  тропинки,  или  находила  другое  занятие,  чтобы  не  томиться  от  скуки,  порою  несколько  часов  подряд.

Наконец,  неторопливая  лошадь  подвозила  телегу  с  хлебной  будкой,  выкрашенной  масляной  краской  в  синий  цвет.  Работник  открывал  замок  на  двери  и  начинал  один  за  другим,  вытаскивать  из  тёмных  глубин  будки  деревянные  поддоны  с  большущими  (двухклограммовыми)  буханками  ароматного  хлеба.
Я  стояла  рядом,  сгорая  от  нетерпения,  сглатывала  набегающие  слюнки  и  мечтала  о  том,  чтобы  продавщица,  отрезая  положенный  мне  хлеб  (один  килограмм  в  одни  руки!),  не  угадала  точно  и  положила  на  весы  довесок,  аккуратно  отрезанный  острым  ножом  кусочек,  и  желательно  побольше!
Чтобы  можно  было  с  удовольствием  насладиться  им  по  пути  домой,  так  как  отламывать  от  буханки  или  выщипывать  мякиш  мама  строго  запрещала.

Помню,  в  те  времена,  если  хотели  подчеркнуть  в  разговоре  скудость  ассортимента  в  магазине,  с  горечью  шутили:  -  Там  есть  только  селёдка  и  гвозди.
Действительно,  рыба  была  в  изобилии.  Другое  дело  —  какая!  Почему-то  только  тюлька  и  тощая,  застарелая  селёдка,  о  которой  говорили,  что  она  «ржавая».
О  таких  деликатесах  как  икра,  красная  или  чёрная,  а  тем  более,  красная  рыба,  мы  только  иногда  читали  в  книгах.

Время  дефицита!
Сахар,  мука,    мясо,  колбаса,  крупы  (особенно  гречка),  цитрусовые,  всякие  приправы  (ваниль,  перец-горошек  и  т.  п.)  -  всё  это  на  прилавках  не  лежало.  Его  «выбрасывали»  в  продажу  в  любое  непредсказуемое  время,  о  котором  всё-же  кто-то  знал  (есть  ведь  у  продавцов  родственники  и  друзья!)
Потому,  что  обычно  перед  магазином,  где  должны  «выбросить»  дефицит,  уже  с  утра  стояла  небольшая  очередь,  Стоявшие  в  ней  раскрывали  секрет  о  том,  чего  ждут,  только  своим  знакомым  —  шепотком,  на  ушко.

Вот  в  таких  условиях  мы  подрастали  и,  вылетев  из  родительского  гнезда,  осели  в  разных  городах.
Младшая  сестра  Таня  волею  судьбы  оказалась  аж  за  Полярным  кругом,  на  Чукотке.  Ездить,  вернее,  летать  оттуда  можно  было  только  в  отпуск,  билеты  стоили  дорого  и  потому  люди  приспособились  собирать  отпуска  за  несколько  лет.  Сестра  с  мужем  и  детьми  приезжала  один  раз  в  три  года,  зато  на  всё  лето.

Вот  тогда-то  и  напробовались  мы  красной  икры  и  красной  рыбы  —  копчёной  кеты  (именно  напробовалось,  но  не  наелись!).
Зять  Николай  ловил  рыбу  в  заливе  и  готовил  все  эти  деликатесы  собственноручно,  но  вот  на  перевозку  грузов  в  самолёте  был  установлен  строгий  лимит,  много  не  привезёшь.

Приезжали  они  всегда  к  родителям  и,  проведав  их  и  оставив  все  гостинцы,  уезжали.  Сначала  отдыхать  на  море,  затем  проведать  бывших  северян,  уже  обосновавшихся,  «осевших»  на  материке,  и  по  другим  своим  делам.
Обычно  нас  оповещали  о  приезде  и  мы  старались  тоже  приехать  в  это  время  к  родителям,  повидаться  с  сестрой  и  её  домочадцами.
Но  иногда  это  не  получалось  по  той  или  иной  причине.
И  тогда  родители  старались  сохранить  выделенную  нам  долю  икры  и  рыбы  в  холодильнике,  где  в  летнее  время  места  оказывалось  катастрофически  мало.

И  вот,  приехав  в  выходные  к  родителям,  с  большим  сожалением  узнаём,  что  Таня  с  семьёй  уже  уехала  на  море.
Погостив  и  оказав  помощь  в  прополке  огорода,  собираемся  уезжать.
Отец  вынимает  из  холодильника  поллитровую  баночку  икры  и  большую  (не  меньше  килограмма)  рыбину.  Она  завёрнута  в  промасленную  бумагу  и  пакет,  так,  чтобы  был  доступ  воздуха.  Отдавая  нам,  отец  вкладывает  её  в  ещё  несколько  чистых  пакетов    и  предупреждает:

-  Приедете  домой,  выньте  из  пакетов,  смажьте  постным  маслом,  а  в  брюшко  поставьте  распорочки.

-  Какие  распорочки?  -  удивляемся  мы.

-  Просто  палочки,  сантиметров  десять  длиной  вот  так  —  показывает,  разведя  в  стороны  разрезанное  брюшко  рыбы  —  вот  сюда  и  сюда,  чтобы  в  середине  воздух  был,  чтобы  не  появилась  плесень.

Он  подробно,  несколько  раз  повторяет,  и  на  прощанье,  уже  на  вокзале,  снова  напоминает  о  распорочках.

Поезд  уходит  в  одиннадцать  ночи,  домой  приехали  в  два,  поэтому  положили  рыбу  под  морозилку,  решив,  что  распорочки    поставим  завтра.
Утром  проснулись  и  сразу  даже  зажмурились  от  чудесного  аромата  копчёной  красной  кеты.  Но  есть  рыбу  утром,  натощак?
Оставили  до  обеда.  Тем  более,  что  обещали  придти  в  гости  сыновья  с  семьями.

В  обед  сварили  картошку,  накрыли  стол  и,  достав  рыбу,  первым  делом  заглянули  в  брюшко,  там  было  всё  в  порядке.  Отрезали  всем  по  куску,  остальное  назад  в  холодильник.
Дети  погостили  и  ушли.

А  к  ужину  мы  с  мужем,  не  сговариваясь,  достали  оставшуюся  рыбу  и  отрезая,  наслаждались  сочными,  ароматными  красивыми  розовыми  кусочками.
Опомнились,  когда  остались  обглоданные  кости  и  выскобленные  до  белизны  полоски  кожицы.
Боже,  какая  вкуснятина!

На  следующий  день,  во  время  обеда,  муж  вдруг  взглянул  на  меня  как-то  странно,  и  трагическим  голосом  произнёс:

-  Как  же  мы  могли  забыть!

Я  испуганно  застыла  на  месте,  с  ужасом  думая  о  том,  что  же  мы  забыли,  что  имеет  в  виду  муж,  потому  что  сама  ни  о  чём  страшном  вспомнить  не  могла.

А  он  молчал,  понурив  голову  и  стараясь  не  смотреть  на  меня.

-  Что  ты  имеешь  в  виду?  -  не  выдержала  я.

-  Как  же  мы  забыли  распорочки  поставить!  -  выкрикнул  он  со  смехом.

В  следующее  мгновение  мы  оба  взорвались  от  гомерического  хохота.
 
Зато  с  тех  пор  хорошо  знали,  как  нужно  ставить  распорочки  в  красную  рыбу.

адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=862300
Рубрика: Очерк
дата надходження 23.01.2020
автор: Людмила Григорівна