Владимир Зозуля: а может, все же - \"холодную тоску ветра НАвеют, НО мы...\"? а впрочем, ст-е с очень хорошим чувством и внутренним свето-настроением. пусть, Леночка, всё так и будет в жизни, и осень пусть будет тёплая!
Владимир Зозуля: говорят, что тот, кто не может любить себя, не способен любить и других, вижу у Вас всё в порядке с первым, надеюсь, и со вторым не хуже.
удачи в жизни и творчестве!
Владимир Зозуля: ага, точно - "тихо и просто",а может, просто тихо... в общем, грустное отпустит, вот только, что останется?
нет, это я не Вам, Леночка, это размышления по прочтении. а вот эту строчку "Всё то, что было уязвимо" лучше вот так "что было так необходимо".
увы, и, к сожалению, но Вы правы, такова жизнь и такова её осень. но лучше не пишите об этом, это затягивает, как трясина, ну его.
лета и радости Вам, Леночка!
Владимир Зозуля: если бы не эти картины и музыка, то и ст-я этого не было бы. так что благодарите Марради и Роуланда, и еще автора клипа Милу Даничкину, я уже опосля в этом списке. и большое спасибо Вам за тёплые слова и чувства.
Владимир Зозуля: да, Леночка, Ваша душа не обманывается, в который раз уже это подмечаю, это действительно не оптимизм, да и откуда ему. надежда? может быть, та о которой я говорил Гене.
спасибо Вам за щедрость души и её тонкую чувствительность, надеюсь, что жизнь будет к Вам благосклонней и щедрее, чем она бывает обычно.
радости!
Владимир Зозуля: да какая там энергия, Ген, её то как раз и не хватает в жизни, и еще смысла, вот и ищешь что то в стихах, смысл, стимул, надежду, не знаю, знал бы где еще можно найти их в жизни, искал бы там. раньше казалось, что они где то в жизненной перспективе, в работе, в книгах, в собственных возможностях, в семье, в близких и дальних людях, а ныне... где та перспектива, не просматривается уже почти, работа только ради куска хлеба, чтоб не сдохнуть, и веры почти не осталось, ни в себя, ни в людей, остались только книги, стихи, да последняя слабая надежда человеческая - на Создателя...
вот такие, брат, дела. я тебя понимаю и, как видишь, недалеко ушел, да и куда идти, не знаю тоже. вот и остались стихи, как последнее земное убежище души. всё чаще перечитываю Вальехо, особенно вот это, может, знаешь, перевод Гелескула: "Я умру под парижским дождём...", знаешь, ныне мне кажется, что в этом коротеньком ст-ии он вмещает не только свою, но и вообще всю трагедию человеческой жизни, всё её разочарование и бессмысленность...
спасибо, Ген.