В объятиях грязи и пылью укрытый,
У сточной канавы, одной из дорог,
Лежал самородок один, позабытый.
Его за булыжник принять всякий мог.
Да, сколько бедняга всего натерпелся:
Он бился в витрины, сбивал каблуки,
Страдал от сапог и на солнышке грелся,
Служил молотком, заменял кулаки.
Со шкурой булыжника не расставался,
Так въелась, проклятая, не отодрать.
А сколько стараясь дождем умывался?
Всегда находилась нога, чтоб втоптать.
И не было рук, чтоб оттерли, помыли,
Заставили сущность его засверкать.
Хотя, если б были, они б не любили,
А, просто найдя, стали б переплавлять.
Важнее не вид, или ценность чего-то,
И то и другое ведь можно забыть.
Чтоб не засосало вас грязь и болото,
Вы неповторимость учитесь ценить.
16.09.1998.
