|
С чего же всё началось? Я много раз пытался вспомнить но, так и не нашел ответа. Всегда когда я начинаю об этом думать, всплывают новые и новые картинки воспоминаний, и выделить среди них ту, самую главную, и самую первую, мне так и удалось.
- Сынок, вставай. Вставай малыш, тебя ждут великие дела.
Голос мамы звучал как нежно и настойчиво, это как бы была смесь нежности и приказного тона.
- Мам я сейчас, сейчас, с-с-сейчас-с-с, встану, почти прошептал я.
- Ну, просыпайся малыш, давай, открывай глазки, уже пора. – Мама нежно и настойчиво произносила слова, гладя меня по голове. Её уставшее от ночной смены лицо, с нежной улыбкой смотрело на меня.
- Встаю. – Безнадёжно сказал я, снова проваливаясь в нежные объятия сна.
- Да я вижу, как ты уже встал умылся и даже делаешь зарядку.
- Ой, мамочки родные, а это что, так обязательно, - лениво ворочая языком, спросил я.
- Что обязательно? – В удивлении вкинула брови мама.
- Вот эта, ну, как её… - Мой мозг искал ответ, а мысли и видения, как бы играясь с ним, барахтались в голове и не давали ему сказать правильное слово. В сознании начала подниматься буря из несказанных слов и видений, эта буря нарастала как снежный ком. Мне даже показалось, что ещё мгновение, и я совсем сломаю собственные мозги. Я быстро сел в кровати и открыл глаза, в которых как в кинопроекторе всё смешалось, и без остановки мигало.
Мама испуганно посмотрела на меня.
- Господи сынок, что с тобой? Что случилось!? – Она: быстро приблизилась ко мне, обнимая и гладя по тонким волосам, нежными руками.
- Ой! Мам, в моей голове, как-то всё переплелось и закружилось… – Выдавливая буквы, ответил я, - Я как бы, не мог ответить на свой собственный вопрос. Хотя если честно, то я… Точно знал ответ. Просто этот ответ от меня решил спрятаться.
Мама провела ладонью по своему уставшему лицу, и глубоко вздохнула. – Это всё от твоих книг. Ты, наверное, снова читал до глубокой ночи, вот по этому и не выспался. Если сказать точнее то твоё тело, наверное, отдохнуло, а вот мозг, всю ночь о чем-то думал.
Я сжал губы в трубочку, состроив вид задумчивой обезьяны.
- Не знаю, - ответил я вставая с кровати, книга… Сама понимаешь интересная, вот я и…
- Да-да, - кивнула головой и улыбнулась мама, глядя на горку книг на тумбочке у кровати сына. – Конечно-конечно. Ты снова не мог оставить своих друзей, в бушующем море.
Я умывался, и почти кричал из ванной, перекрикивая шум воды: - Мам, ты же у меня всё понимаешь. Я же не мог закрыть книгу, и самым наглым образом уснуть, если где-то там, людям плохо!
- Господи-Господи и в кого ты у меня такой? У всех дети как дети, а ты… Ты же уже взрослый и должен понимать, то, что написано в книге, просто уже написано и всё! Нельзя так воспринимать то, что является простым вымыслом автора.
- Ну не скажи мам, - ответил я, садясь за стол, начиная завтракать приятно пахнущим завтраком.
Для меня, думаю, самое вкусное утром, это яичный омлет, стакан молока и кусочек хлеба. Мне навсегда запомнился запах утреннего завтрака, приготовленного мамой. И ещё никто, да и я сам, никак не могу, повторить, этот её простой кулинарный шедевр. Всегда получается, очень похоже, но увы, совсем не то.
Я быстро жевал, проглатывая пищу, и запальчиво объяснял. – Понимаешь мам, там, на людей, напали марсиане, на своих громадных роботах!
- Да ты что!!?
- Ну да! Их там было огромное количество. Понимаешь?!
- У-у-у-у, как интересно. - Улыбаясь, аккуратно подначивала меня мама.
- Ага! И что ты думаешь!? Я же не мог оставить людей в таком сложном деле? – Быстро сказал я, отпивая из стакана глоток молока.
- Конечно же - нет. – Серьёзно ответила мама, изобразив снисходительную улыбку.
- Так вот я.., и.., дочитал до самого конца. – Уже успокаиваясь, произнёс Я, голосом сожаления и примесью восторга.
- Да сынок. Я тебя понимаю, - задумчиво ответила мама, - Герберт Уэллс, великий писатель, и только он мог напустить на Америку марсиан.
- Мама!!! – Восторженно воскликнул я, - ты тоже читала эту книгу!?
- Конечно, - спокойно ответила она, восхищённо глядя на сына. Она вспоминала, как сама читала «Войну миров» Герберта Уэллса, и как сама переживала то, что читала. – И мне тоже очень понравилось.
- Во мам!!! Ты у меня такая продвинутая!
В глазах матери мелькнули огоньки. Она не сильно одобряла молодёжный сленг в устах сына, относительно её самой. Я, конечно же, уловил этот взгляд и оправдательно начал вилять туловищем, как бы раскачиваясь на волнах и разведя руки в стороны, выдавил из себя.
- Мам, ты же понимаешь, тут такая ситуёвина-а-а… Что-о-о… Слова-а-а-а, подобрать очень трудно. Вот я и сократил поток своих восхищений, до одного выражения. Если на всё это смотреть с точки зрения математики, то ты, мне должна поставить отлично! – Ели-ели вырулил я в своих словосочетаниях, правильно сформулировав свою спасительную мысль.
- Ладно, - тягучим голосом кошки обдумывающей атаку, ответила мама, и я понял, что почти выиграл. – А знаешь ли ты, - неожиданно сказала она, совсем поменяв тему разговора, - что благодаря этой книге, Герберт Уэллс, всего за одну ночь, стал знаменитым на весь мир?
- Да ты что!!! – Воскликнул я. – Правда! Мам! Так это же так интересно и так здорово! Мам расскажи!!!
- О, нет, сынок, давай в другой раз, а-то, - она быстро бросила взгляд на часы, - ты опоздаешь в школу.
- Ну, мам, - я попытался протестовать, хотя точно знал, что мама права. Быстро встав, чмокнул маму в щёку, и как все мальчишки в таком возрасте, я, по спартански быстро оделся, погладил кошку Катрёну, схватил ранец, и уже открыл двери.
У порога мама, как всегда, успела своим самым серьёзным тоном напомнить: - Ты же помнишь сынок, как ты должен быть осторожным? Я просто кивнул головой. – И ты помнишь, что творить чудеса, запрещено? Я снова кивнул. – И ты, конечно же, пообещаешь мне… Тут я прервал мамины наставления, быстро произнося слова.
- Конечно мам. Я всё помню, и всё сделаю, так как нужно. Ты можешь не волноваться и спокойно отдыхать.
Мама не любила когда я, её перебивал, да ещё в такие минуты. Все взрослые такие, они всегда считают детей детьми, даже когда их детям уже и сорок и пятьдесят лет. Вот и сейчас, мама вскинула стремительный взгляд в потолок, готовясь рассказать мне, о невиданных чудесах и неимение интересных природных явлениях, но. Я успел её успокоить, голосом самого послушного ребёнка вселенной.
- Не волнуйся мамочка, всё будет хорошо! Я же у тебя самый послушный сын на этой планете. И ещё! Самое главное мам. Я тебя очень люблю.
Мама уронила на меня, свой всепрощающий взгляд, я улыбнулся и побежал по ступеням коридорной лестницы.
За несколько лет дорога в школу стала привычной заученной тропой. Я почти всегда ходили одним и тем же маршрутом и почти в одно и то же время. Как всегда на моём пути, некоторые события доходили до полного автоматизма. Выйдя из подъезда, я повернул голову, налево изобразил на лице улыбку, и сказал: - доброе утро баб Шура. Не дожидаясь ответа, повернулся на право, быстро ускоряя ход. Мне вслед уже летело: - Доброе утро Саша. Это ответила бабушка Шура, которая как неизменный постовой, закутавшись в покрывало, сидела на лавочке во дворе. Иногда мне казалось, что бабка Шура живет на своей лавочке.
Завернув за угол дома, я оглядел дорогу, которая оказалась пустынной, не считая луж, что лениво валялись на ней, напоминая о ночном дожде. Я перешел её, быстро приближаясь к железнодорожной станции; чертыхаясь на вагоны, что длинными змеиными рядами, преграждали путь в школу. Собственно говоря, я ничего не имел против вагонов, наоборот, они мне нравились, я всей душой любил железную дорогу до самого последнего её костыля и прогнившей шпалы. Но! Идти при полном параде в чистенькой школьной форме, да ещё перелезать под или над, грязными и пыльными железнодорожными вагонами всяческого назначения, приравнивалось к цирковому акробатическому трюку. Все дети станционного посёлка, в котором я жил, проделывали такие трюки минимум два раза в день. Самое интересное было то, что дети только родившись, с молоком матери, уже впитывали правила железной дороги. С самого рождения любой ребёнок, неважно мальчик или девочка, точно знали, как правильно вести себя в приделах станции, как и что можно, и что категорически нельзя и вообще - насовсем запрещено.
Возле пакгауза, правый ботинок неожиданно, почему-то, повел себя неправильно. Я почувствовал это, остановился и посмотрел на него. Так и есть, шнурок развязался, угрожая в лучшем случае сбросить с ноги ботинок, лениво болтался на асфальте. - Вот блин горелый, - выругал я шнурок, направляясь к бетонной лестнице, чтобы поставить ногу на ступеньку и завязать гадёныша. Быстро справившись со шнурком, я уже хотел идти, как вдруг неожиданно, услышал приближающиеся шаги и девчачьи голоса.
Сам не знаю почему, только ноги меня понесли сами, и я спрятался под лестницей, краснея и ругая себя за такое место положение. Сами подумайте чего прятаться, тем более от девочек. Я уже хотел выйти из своего укрытия но, услышав разговор о себе, застыл как ледышка. Девочек было двое, красотка, Ирочка Коркина и её подружка Наташа Четак.
Иринка была очаровашка, во всех смыслах этого понятия. Слегка вздёрнутый носик, придавал милейшему личику с веснушками, голубыми глазами и каштановыми волосами идеальнейший символ святой мадонны. Наташа, как бывает у девочек в раннем возрасте, не блистала красотой, как говорят в таких случаях люди взрослые: - она перерастет и тоже будет красавицей. Острый носик, серые глаза, рыжие прямые волосы. Меня всегда убивала её стандартная под линейку причёска. И ещё: было очень странным то, что ни Наташе, ни её маме, даже в голову не могла прийти мысль, изменить эту грёбаную копну волос на голове, называемую Наташиной причёской. Может быть, причеши её мамаша в детстве хоть раз, немного по-другому, то кто знает, многое могло бы в жизни Наташи измениться. Только, увы, Наташа ходила со своими прямыми волосами, очень долго, наверное, где-то до восьмого класса, строго изображая серую статую и неизменно отбрасывая Ирочкину тень.
- Ну и что, - говорила Наташа, назидательным голосом, - подумаешь, домашку по литературе не накатала, тут нет ничего страшного. По мне так… Ниночка, - так звали нашу училку по литературе, - может у тебя и не проверять, - задумчиво сказала Наташа. Потом она быстро перешла на отрывистый утвердительный тон. – Да! Точно не проверит! Ты же отличница! И на кой чёрт, ей тебя проверять или спрашивать, если ты и так всё знаешь? Она будет спрашивать тех, - в её голосе зазвучали ехидные нотки, - кто действительно может не знать.
- А у нас что, и такие есть? - Думая о чём-то другом, машинально спросила Ира, и быстро опомнившись, быстро заговорила, в присущем только ей стиле, вселенской трагедии. - Ой! Наточка, что ты. А вдруг спросит! И посмотрит тетрадь!!! Тогда мне просто хана! Тогда… Просто, хоть помирай и всё тут! Ты же знаешь, я просила у мамиков, - так она называла родителей, - купить мне шагающую куклу. Ту самую в блестящем платье, что стоит и ждёт меня в магазине уже целый месяц!!! Мамик и папик, сказали, что купят мне её, если у меня за весь месяц будут одни пятёрки! А тут…. – Ирочка говорила с такими эмоциями, и тем самым своим нежным с придыханием голоском, что у меня, мороз пошел по коже. Я вспомнил ту самую, в центре витрины нашего магазина, куклу и искренне посочувствовал Ире. Мне было понятно её состояние. Я знал, что Ирина училась – мама дорогая, в смысле на одни пятёрки, и тут такой казус. В общем в моей голове со скоростью скорого пассажирского поезда, пронеслись воспоминания своих собственных желаний, радостей и разочарований. Если сказать честно я не был сторонником бескорыстной помощи, да и Ира мне не очень нравилась, хотя тут, было над чем подумать, только мне вдруг, очень сильно захотелось помочь этой девочке. Уже неважно было, что произошло, почему Ирка не написала домашку, только, наверное, из-за её голоса, в котором лейтмотивом звучала назревающая трагедия, во мне что-то начало происходить. Это всё произошло так быстро, что я даже ничего и сам не понял.
Лестница, за которой я стоял, просто растворилась! Я со скоростью пущенной стрелы метнулся в сторону школы. Все уютные домики люди вагоны и прочее, мелькало перед моими глазами, я стал, как бы невесомым и наблюдал за всем, как бы со стороны. Я увидел, как Ирочка с Наташей прошмыгнули в школьную калитку, и в это же время, я уже был на другом месте у школьного фасада, стоя под огромным тополем. Я видел как Ниночка в голубом кримпленовом платье, выходит из калитки своего дома, как она, прижав к себе стопку тетрадей, идет по улице и поворачивает к школе. Видел, как автобус проезжает мимо неё, объезжая, большую лужу. Но вдруг, водитель увидев на дороге пустую стеклянную бутылку, резко крутанул руль в право и… Все видения пропали а перед моими глазами снова красовалось днище бетонной лестницы.
Некоторое время я приходил в себя, потом осознал, что я здесь совсем один и никаких голосов совсем неслышно. Я осторожно выглянул из своего укрытия. Ира и Наташа были уже на приличном расстоянии. Ух-ты! Здорово, подумал я. Конечно, в моей голове было больше вопросов, чем на ней волос, но сейчас это было неважно. Я быстро почти побежал к школе, только совсем другой дорогой. Странным было и то, что я точно знал, что по этой дороге в школу идет целая туча моих одноклассников, да и просто жителей нашего городка, но я знал и то, что никто из них меня не увидит.
Почти добежав или долетев, до той самой лужи, на перекрёстке Ниночкиной и школьной улиц, я остановился. Мне только сейчас пришла в голову мысль, то, что я сейчас делаю, выглядит как полный идиотизм, или психоз сумасшедшего. Ну и что теперь? Сказал я сам себе. Где же ты паря, возьмешь пустую бутылку? И вообще всё это похоже на бред. Может всё так и произойдёт, только во всём этом действии, не хватает какой-то важной детали. Скажи, пожалуйста, сам себе. От чего водитель станет вилять рулём, заезжая в лужу? Он же профессионал, и бутылку на дороге, заметит ещё за километр. Я наклонился и в сердцах плюнул на землю. В это же мгновение, мои глаза расширились в удивлении. Рядом с тем местом, куда упал мой плевок, под деревом еле заметно стояла пустая бутылка. Не думая я схватил её и, пройдя несколько шагов, поставил её на дорогу рядом с лужей. Я точно знал, что её поставить нужно именно здесь. Я не знаю почему, только я точно знал и другое. Сейчас, меня, на весьма оживлённой в это время улице, никто не увидит.
Теперь я стоял возле школьного фасада, тут была автобусная остановка и тоже росли огромные деревья. Мне хорошо было видно одиноко стоящую бутылку посреди дороги. Наверное, сейчас её видел, только я. Несколько школьников проходили по дороге, один мальчик чуть не споткнулся об бутылку, но не зацепил её. Моя стеклянная преграда, стояла, как зачарованная. Из переулка вынырнули Ира с Наташей, перейдя дорогу, они прошмыгнули в школьную калитку. Где-то в моей голове, я увидел, как Ниночка смотрит на себя в зеркало и, найдя себя прекрасной, взяв тетради, выходит из своего дома. Я увидел как между деревьев, мелькает знакомый оранжевый автобус, приближаясь к остановке. Автобус остановился напротив меня, из него начали выходить и потом зашли пассажиры. Двери закрылись, автобус начал набирать ход. До времени икс, оставалось несколько мгновений. Вот!!! Я чуть не вскрикнул от восторга. Я увидел ту самую недостающую деталь, которой мне так недоставало в своём видении. В автобусе, встав с сидения, к водителю кто-то подошел и протянул деньги за проезд. Водитель на секундочку замешкался, отсчитывая сдачу и давая билет. Ниночка, вышла из-за поворота… Дальше всё было, как я уже и видел. Автобус качнулся, въехал в лужу. Фонтан брызг поднялся, окатывая Ниночку. Автобус остановился. Из него вышел водитель Женя, он быстро подбежал к Ниночке, доставая из кармана белый носовой платок.
Я стоял у большого дерева, и улыбка играла на моём счастливом лице. Конечно, в голове было море вопросов. Но это море было чистым и спокойным. На его волнах нежно колыхался маленький парусник с ответами. Господи, как мало ответов, думал я. Только эти ответы были приятными и красивыми, они внушали спокойствие и оптимизм. Я теперь был рад свершившимся добрым делам. Я точно знал, что Ниночка, задержится с началом урока, ей придётся идти домой переодеваться. Конечно же, потом, она выйдет замуж за водителя автобуса Женю, но это будет потом. Сейчас же, Ирочка уже сидит за партой и катает домашнее задание. Что-то потёрлось о мою штанину, возвращая меня к реальности. Я посмотрел и увидел свою кошку Катрёну, наклонился и погладил её.
- Вот дурёха, зачем же ты шла за мной от самого дома, - спросил я свою кошку. В ответ, Катрёна только хитро мурлыкнула, основательно обтёрлась об мою ладонь, и высоко подняв свой хвост, побежала по своим кошачьим делам. Тогда, в голову, почему-то, не пришла мысль: - Откуда кошка знала, что я буду стоять здесь и именно в это время.
Продолжение следует.
© Copyright: Олександр Донець.
Картинки: Та самая Катрёна.
ID:
810703
Рубрика: Проза
дата надходження: 20.10.2018 15:24:35
© дата внесення змiн: 20.10.2018 15:24:35
автор: Донець Олександр Віталійович
Вкажіть причину вашої скарги
|
