извивайся, бейся, стони
в полувздохе от простыни.
наслаждайся собой, гордись.
за окном тихо падает лист.
эта осень в окне точно холст,
состоявшийся холокост
на кровати меж грязных стен
и твоих нараспашку колен.
я гляжу и блюю от слёз.
я не знал, что бывает всерьёз.
из квадрата прикрытых штор
мёртвый город глядит в упор.
знаю, да, смерть придёт, у неё
будут твои...
говно!
раскумаренная попса!
твои пепельные глаза
вытекают на кафельный пол,
я пытаюсь нашарить стол.
нам обоим уже не спастись.
капли жемчуга катятся вниз.
раскрывает присутствие бог.
ты глядишь на меня, как щенок.
заползает рассвет как глист.
за окном тихо падает лист.
По ощущениям смешаным, вы у меня вызвали этим стихом ассоциацию с Бодлером и песней Агаты Кристи "Садо-Мазо", отвращение мешается с чем то достаточно красивым. И ты не можешь понять, как ты можешь испытывать нечто такое, к чему то от чего тебя внутренне воротит.
а вот Бодлера надо почитать. Этот автор своей атмосферой однозначно тут отпечатался, хотя я очень мало его именно читал. Был больше знаком с концепцией Бодлера (которая мне очень нравилась), чем с самим Бодлером. "Агату Кристи" же одно время заслушивал до дыр, так что вы все правильно отметили - они тоже могли тут по атмосфере отпечататься. Еще бы я сказал, кто мог отпечататься - это Леха Никонов. Но они с Глебом Самойловым достаточно близки, так что тут нет ничего странного))
Холокостом не шутя, рифмовать с блевотиной - отвага не для слабонервных... И не для ценителей поэтических свершений. Но, для говна, глистов, живущих в нём и во всех "блюющих глазах". Поэзия, как и гуманизм - это честь ответсвенности слова за себя и тех, кого уже с нами нет и не будет, никогда. Думайте об этом...