В августе рынок похож на шкатулку с секретом,
всякая всячина где перемешана щедро -
сивый Даждьбог, по юдоли пройдя кругосветом,
разбередил огородно-садовые недра.
Сонная бульба соседствует с бойким укропом.
Жгучие сливы цыганят на публику ловко.
Яблоки к публике в сумки бросаются скопом:
белый налив, и антоновка, и папировка...
Ждут огурцы своего малосольного часа.
Млеет редиска с воинственным хреном в разлуке.
У кукурузы горячей поклонников масса,
но не даётся она с первой выборки в руки.
Даже черника, менять не желая привычки,
всё ещё держит июня черты и зароки.
С ценами снова хитрят деловые лисички.
Боровики надувают от важности щёки.
Семечки мака порочным мечтателям рады.
У помидоров минута лирической славы:
все помидоры хотели сожрать колорады,
да обломились, заморской шугаясь потравы.
Ушлые груши - шмелей круглозадые музы -
мерятся хвостиком вздумали с яростным перцем.
Томные дыни закинули глаз на арбузы,
но голосуют за них кожурой, а не сердцем.
Если ты хочешь узнать, как рождаются песни,
гроздь винограда возьми на хмельную заметку:
эта лоза бы могла быть стократ интересней,
если бы в бочку легла, а не в пошлую сетку.
Каждому, впрочем, своё - и арбузу, и груше,
и винограду... На рынке не место капризам.
Если бы фрукты имели бессмертные души,
август бы был упоительным их парадизом.
В августе рынок похож на шкатулку с секретом,
чьи подоплёки во всём арсенале раскрыты -
так откровенно природа прощается с летом,
и переводит часы на осенние квиты.
________
Фото Евгения Чеснокова
